Гарри Гаррисон - Стальная крыса отправляется в ад [= Стальная крыса в гостях у дьявола]
— А коли дело обстоит так, я не понимаю, почему бы нам не объединить ТИ с фиксатором времени.
— Точно! Так мы и сделаем. И нанесем внезапный удар! Как раз во время проповеди, когда Слэйки наверняка будет в церкви. Заморозим все и вся, войдем, приставим к голове Слэйки ФВ и перепишем его память. Профессор, неужели это возможно?
— Конечно. Действие обоих устройств основано на одном принципе. Их можно соединить друг с другом и снабдить переключателем. Не нужен режим ТИ, включаешь ФВ. А через миллисекунду автоматически срабатывает обратное переключение.
Я потер ладони, предвкушая успех.
— Спокойненько войдем, выкачаем память и выйдем, а когда окажемся в безопасном месте, отключим хронозаморозку. Слэйки будет разливаться соловьем и даже не заподозрит, что мы скопировали его разум. Но нам понадобится машинка помощнее того ТИ, — чтобы удержала в стазисе уйму народу. И нейтрализующее поле пошире, чем то, рассчитанное на горстку агентов. А еще как-то надо отпереть двери, чтобы проникнуть в здание.
Профессор слушал меня с таким видом, будто я требовал от него сущих пустяков.
— Не предвижу осложнений. Ты получишь большой ТИ, испускаемое им поле будет формой и размерами точно соответствовать зданию, в которое ты захочешь проникнуть. Когда остановится время, никто не сможет ни войти, ни выйти. Никто, кроме тебя. Нейтрализующее поле твоего ТИ будет рассчитано на одного человека.
— Не пойдет, — сказала Анжелина. — Одного я его больше не отпущу. Ему обязательно потребуется помощь и прикрытие. Можно это устроить?
* * *Мы задумывали небольшую семейную операцию, но Инскипп, везде понатыкавший «клопов» и «жучков», не дремал. Я подчинился высокому начальству и явился на ковер.
— Положа руку на сердце, неужели нам необходимо больше четырех человек?
— Положа руку на сердце, мне плевать, сколько агентов будут участвовать в этом деле. Меня беспокоит расцвет кумовства в наших рядах. Не забывай, ты агент Специального Корпуса, а значит, должен подчиняться правилам Специального Корпуса. А правила Специального Корпуса не предусматривают семейных операций.
— Зато они предусматривают использование темпоральных ингибиторов и фиксаторов времени в церквах. Где об этом сказано, в каком пункте?
— Когда я говорю «правила Специального Корпуса», я имею в виду мои правила. Ты возьмешь с собой специального агента, и он будет постоянно держать меня в курсе.
— Кого?
— Сивиллу. Я ее уже отправил на рекогносцировку.
— Согласен. Значит, вы нам даете зеленый свет?
— Да. — Он выпроводил меня царственным взмахом руки.
* * *На борт крейсера мы поднялись только через неделю — этот срок потребовался на изготовление и проверку заказанной нами техники. Совершив путешествие в кривопространстве, мы расстались с военными на орбитальной станции и вместе с многочисленными пассажирами крейсера спустились на планету в челноке. Как и все они, мы были одеты по-курортному. Мы прилетели налегке (несколько мелких сувениров не заслуживали названия «багаж»), а оружие и снаряжение переправлялись дипломатической почтой. В память о добрых старых временах я снял самые роскошные номера в лучшем городском отеле «Злато-Злато».
— Почему мне знакомо это название? — спросила Анжелина. — Не в этой ли гостинице мы жили, когда тебя пытался убить тот нехороший серый человек?
— Совершенно верно. И в тот раз ты спасла мне жизнь.
— Воспоминания… — Она лучезарно улыбнулась. — Воспоминания…
В вестибюле нас встретил сам управляющий — высокий, красивый, с проседью на висках. Он поклонился и улыбнулся.
— Генерал, миссис диГриз и сыновья. Добро пожаловать на Клианду, здесь вам всегда рады.
— Остров? Ты ли это?
— Конечно, генерал. Теперь я владелец этого отеля.
— Надеюсь, среди гостей нет убийц?
— На этот раз нет. Не угодно ли посмотреть ваш номер?
В номере оказалась превосходная гостиная, за стеклянными стенами открывался прелестный пейзаж. Но Джеймс с Боливаром восторженно закричали при виде совершенно иной картинки.
— Сивилла!
Она ласково улыбнулась.
— Рекогносцировка узаконена? — Ужасно не хотелось портить им радость встречи, но дело — превыше всего.
— Все сведения здесь. — Она протянула мне атташе-кейс. — Завтра в одиннадцать утра — торжественная месса Паствы Блеющего Агнца.
— И мы на ней поблеем, если вовремя прибудет снаряжение.
— Уже прибыло. Огромный грузовик с черепами и скрещенными костями на бортах.
Анжелина предалась любимому занятию — проверке оружия, а я распаковал фиксатор времени, очень хитроумно замаскированный под типичное клиандское устройство охранной сигнализации. Он не привлечет внимания, когда мы его прикрепим к стене клуба голосистых овечек. И потом его снять будет невозможно — он застынет во времени вместе со зданием. Я выключил голоэкран и ввел в процессор ФВ все данные о форме и размере здания, которые собрала Сивилла.
— Готово, — удовлетворенно произнес я и пристегнул к поясу металлическую коробочку с темпоральным ингибитором и фиксатором времени. А затем нажал белую кнопку режима ФВ. Ничего не происходило, пока я не нажал красную кнопку ТИ. Моя семья и Сивилла превратились в статуи.
Я выключил ингибитор. Снова — звуки и движение. Все системы в порядке, можно не волноваться.
В тот вечер мы ужинали в ресторане, пили и танцевали, но спать отправились рано. А утром, сразу после одиннадцати, наша дружная компания продефилировала по Глупость-авеню. Достопримечательности радовали глаз, но еще больше его порадовала Анжелина, поджидавшая нас на углу. Проводок ее наушника тянулся к плейеру, точнее, усилителю подслушивающего устройства, замаскированному под плейер.
— Вон там, за тем оконным витражом, — едва заметно указала она, — молельный зал. От голоса Слэйки вибрирует стекло, и я отлично слышу его тошнотворные разглагольствования.
— Ну что ж, друзья мои, — сказал я, — пора начинать представление.
Взявшись за руки, мы бодро и весело двинулись через улицу. По пути Боливар отделился от нашей компании, вошел в переулок и поднес к стене здания пляжную сумку. Затем сдернул сумку, и на стене осталось красивое охранное устройство. Никто из прохожих и проезжих этого не заметил. Боливар догнал нас у парадного.
— Молодец, — похвалил его я.
Я включил ТИ. И ничего не случилось. Во всяком случае, ничего заметного. Но здание вместе со всем содержимым погрузилось в стазис. И выйдет из него через час, а может, и через год, но не раньше, чем я отключу машинку. Люди в этом доме ничего не почувствуют и не узнают. Только удивятся, если обнаружат, что их часы показывают одно и то же неверное время.